Иван родился в 1927 году в селе Уч-Балта, Новосибирской области. Мать его умерла ещё до обрушившегося на страну несчастья. Отец ушёл воевать в первые же после нападения Германии дни. И остался 14-летний мальчишка и два его младших брата с мачехой Клавкой, которой было около 20 лет. На протяжении своей дальнейшей судьбы она, кстати, продолжала поддерживать связь с повзрослевшими пасынками, хотя совместная жизнь с их отцом у неё не сложилась. И Иван всегда с теплотой отзывался о Клавке. Вместе они переживали тяготы военной поры, голодали. Это время оставило след в жизни Ивана. Его дочь рассказывает: «У нас в доме никогда не было драников. Папке дурно делалось от одного названия этого блюда. Всё из-за «тошнотиков», которые его семье приходилось есть тогда. Их готовили из картошки, найденной в земле после зимы. Эту чёрную слизь смешивали с лебедой... Когда я папку спрашивала, почему у него отец высокий, а они все трое – нет, он отвечал: «Знаешь, доча, на лебеде ещё никто большой не вырастал»». 

В 1944 году, когда Ивану было 17, он приписал себе в документах дополнительный год и добровольцем пошёл на фронт. Жившая по соседству бабушка Акулина запомнила, как его провожали, и рассказала На-дежде: «Стол накрыли, чем могли, а он ходит, улыбается. Из рукавов фуфайки даже пальцев не видно... Такой маленький был». Юноша попал в 921 отдельную роту правительственной связи и стал линейным надсмотрщиком. Так на военном языке называют связиста, прокладывающего и восстанавливающего линии телефонной связи. Рассказал Иван Фёдорович своим детям одну историю о себе. Шёл бой. Он бежал по полю с огромной катушкой провода –надо было установить связь. Неожиданно путь солдатику преградил широкий ручей, который ему было не перепрыгнуть. Он топтался на месте, пока не заметил, что поперёк течения лежит не то доска, не то бревно. Ступил, и вдруг перед ним из воды поднялся покойник в немецкой форме! Окоченевшее тело Ваня принял за кусок дерева! Всё это его так поразило, что он будто потерял рассудок на время. Уж бой кончился, а он всё с пустой катушкой бегал туда-сюда. Началась бомбёжка, и товарищи его ловили, чтобы привести в чувство. Был и другой случай, когда паренёк нос к носу столкнулся с немцем, но уже с живым. Это было позже, когда рота воевала в Германии. Иван также бежал с катушкой. И повстречавшийся ему фриц тоже протягивал телефонный провод. Оба опешили. А придя в себя, выругались каждый на своём языке и разбежались. «Папк, а страшно было в войну?» – спрашивали отца-ветерана Надя, её сестра и брат. Он отвечал: «А как же. Вот «Катюша», хоть и била не по нам, так противно визжала, так сильно её подбрасывало, что хотелось в землю зарыться. Погибшие лежали вперемешку, непонятно – где наши, где немцы – каша. Но все бегут, стреляют, и ты бежишь, стреляешь. Ужасно было во время построений осознавать, что утром ты с бойцом кашу вместе ел, а вечером его уже в живых нет». Не мог забыть Иван Фёдорович душераздирающую картину, увиденную им, когда его подразделение шло на передовую по освобождённой территории Польши. Путь пролегал вдоль забора концлагеря. Там, за колючей проволокой, возвышались целые горы детской обуви. А чуть поодаль от куч лежала крохотная пинеточка...

Иван Фёдорович воевал на Ленинградском фронте, затем на 2-ом Белорусском и 1-ом Белорусском, участвовал во взятии Варшавы, Берлина. Ему даже довелось расписаться на символе Победы весной 1945-на флаге, который был водружён на крыше рейхстага. При этом пришлось прибегнуть к нецензурной лексике. По словам Ивана Фёдоровича, он был в этом не одинок, там все хотели оставить пожелания фашистам. «Папка, зачем ты матом- то? Твои же записи стёрли, наверное?» – вопрошала Надежда. «А что, я должен был стихами выразиться?» – вопросом на вопрос отвечал ветеран. Он помнил, что, когда объявили о Победе, у него уже до того чувства притупились от их переизбытка, что не верил такому счастью. Первые дни парень плохо спал. Было непривычно тихо, без стрельбы, взрывов. Тишина сдавливала голову.

После войны Иван прошёл срочную четырёхлетнюю службу. Сначала окончил курсы шофёров в грузинском городе Кутаиси. Потом продолжил служить в войсках правительственной связи водителем. Побывал в Чехии, Венгрии, Австрии. Мадьяры, то есть венгры, запомнились ему своей об-щительностью. Австрия покорила красивейшей столицей. Спустя много лет родственник привёз Ивану Фёдоровичу открытки с видами Вены, и тот расчувствовался, потому что узнал на них некоторые здания.

Из войны Иван вышел почти невредимым. По его рассказам, за всё время было лёгкое ранение в ногу. И ещё присыпало землёй в бомбёжку, отчего впоследствии были серьёзные проблемы с лёгкими. Ужасно, но мог солдат лишиться жизни в, казалось бы, мирное время, когда проходил срочную службу. Причём перед самым «дембелем». В 1950 году в западноукраинском городе Стрый его с товарищами обстреляли в лесополосе. Они быстро осмотрелись – никого не увидели. А потом заметили неровно стоящий куст и бросили гранату в схрон. Спустились туда, а там – три больших комнаты. Гранатой убило троих бандеровцев-мужчин и женщину. В землянке было полно импортной еды. Солдаты наелись, напились и в часть провизию принесли. Их не похвалили-посадили на гауптвахту.

После армии Иван приехал домой, женился на молодой учительнице Зое. У пары родилось трое детей, самая первая – Надя.

Отец работал шофёром, в страду – комбайнёром. Очень любил машины и прочую технику. Всё мог починить и никому в помощи не отказывал. Семья даже на него обижалась, что он у соседей пропадал или кого-то куда-то отвозил, когда его дома ждали. На упрёки Нади отвечал, широко открыв от удивления ясные глаза: «Ты такая интересная, меня же попросили». Его уважали за доброту, весёлый нрав и золотые руки. Бывал он и бесшабашным. «Когда я сына родила, сбежал с больницы, где его к операции готовили, чтобы через окно роддома внука увидеть, – вспоминает женщина. – У него было своё понимание ценностей жизни. Так и не поддался он на мои уговоры получить машину. Тогда ветеранам государство давало. Упёрся и всё: «Клянчат те, кто на продуктовых складах в войну стоял. А ты проползи сначала пол-Европы на пузе». Вообще льготами не пользовался. Уедет за билетом в кассу, и полдня нет его. Спросишь об удостоверении ветерана, а он недоумевает: «Там дети пищат, бабы с пузами, а я без очереди полезу?». Медали надевать не любил. Один раз на встрече ветеранов сосед наш говорит отцу: «Расскажи о войне». А он: «Что про неё рассказывать-то. Фильмы смотрите? Вот такая она и есть. Ничего хорошего там не было». Говорить был не мастак, и всё в шутку переводил. А когда выпивал, пел песню из фильма о фронтовой дружбе «Два бойца» – «Шаланды полные кефали». Работал отец до последних дней. Когда по здоровью шоферить перестал, слесарил. Любая машина проедет – а он слышит, что у неё в моторе стучит. Умирая от онкологии, продолжал шутить. Сестра его за руки ведёт в баню, племянник мой ноги помогает переставлять. А он говорит внуку: «Вот, Артур, сейчас натренируюсь, пойду с тобой на дискотеку, всех девок у тебя уведу». И в этом весь он – простой русский Ванечка».

Иван Фёдорович Яковлев был награждён медалями «За взятие Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией», а также в честь 40-летия Победы орденом Отечественной войны II степени.

Не любил он говорить о войне. Во-первых, был неразговорчив. Во-вторых, тяжело ему давались воспоминания, и он предпочитал отшучиваться. Иногда, правда, шёл на уговоры детей и делился пережитым. Ивана Фёдоровича Яковлева нет в живых уже почти два десятка лет. А его старшая дочь, Надежда, которая родилась в послевоенные пятидесятые и не видела страшного лика войны, сегодня не может без слёз и содрогания в голосе пересказывать то, что когда-то узнала от своего горячо любимого папки, так она привыкла его называть. «Понимаете, когда о войне говорят заумными словами, по-геройски, это не так сильно трогает, нежели когда вот так –скромно и неохотно», – объясняет Надежда Ивановна проявление своих чувств. Она гордится своим отцом. Иван Фёдорович, помимо того что имел заслуги перед Родиной, был всеми уважаемым и обожаемым человеком. Его ценили коллеги, соседи, любили родные, а внуки просто души в дедушке не чаяли.

Патракова Н. И.

Орден Отечественной войны 2-й степени	Медаль «За взятие Варшавы»	Медаль «За взятие Берлина»
Медаль  «За победу над Германией»