Клавдия Андреевна Новохацких родилась в 1925 году 25 мая. «Отец мой, Андрей Иванович, утонул в реке, когда переправлялся через неё на лодке, а мама умерла от тифа. В те годы тиф повсюду ходил. Осталась я с бабушкой и дедушкой, когда мне было только шесть лет. Я у родителей была одна, и бабушка очень жалела меня, всегда нахваливала и приговаривала, что нет никого лучше Клавдии! Дедушка потом умер, а у бабушки было большое хозяйство, и я всё делала по дому. Помню, как мыла полы голиком (веником). Я их тёрла песком, и от этого они становились жёлтыми, от них исходил такой приятный запах. В хозяйстве приходилось за всем следить, двор был большой, но его всегда тщательно подметали, чтобы везде царила чистота. Помню, как к Троице мы носили берёзки во двор, расставляли их, а потом убирали, как завянут. Работы было всегда много. Мы, к примеру, на себе из леса носили вязанки дров, ведь надо было к зиме приготовиться. Возделывали большой огород, а чтобы урожай хорошим уродился, его надо

было хорошо обрабатывать.

Мне удалось закончить семь классов. По тем временам это считалось хорошим образованием. Ну, а как чуть повзрослела, то пошла в колхоз. Надо было зарабатывать трудодни. Я выучилась на тракториста, потом работала прицепщицей во время посевной. Жили мы в бригаде прямо на полевом стане. Всё время проходило в трудах. Работали на прополке пшеницы и овса, в июле начинался сенокос, а в августе приходило время жать рожь, потом пшеницу. Вязали снопы, потом в скирду их свозили. Ну, а осенью молотили, это была очень трудная и пыльная работа. Помню, забьётся эта пыль в глаза и уши так, что дышать невозможно. Ещё я учётчицей тракторного отряда работала. Бывало, идёшь и в дождь, и в снег на поля. Столько километров мною исхожено, что и подсчитать невозможно.

Помню, как война началась. Я в тот день дома была. Все бегали друг к другу, говорили, плакали. В ту войну маминого брата, моего дядю (он такой красивый был!), сразу же забрали на фронт. Ему посчастливилось, и он вернулся живым. На фронте он был писарем, а после – работал бригадиром в

колхозе. Когда закончилась война, я замуж вышла. Через год родился у нас с мужем сын, а уж потом и дочь. Дети были совсем маленькими, но надо было работать, поэтому приходилось их оставлять с чужой бабушкой, чтобы приглядывала. У неё самой никого родных не было, поэтому она за моими детьми присматривала. А ещё трудилась я секретарём сельсовета, потом меня и его депутатом выбирали, четыре года я народной избранницей была. Никакой деятельности я не чуралась: санитаркой в больнице работала целых шесть лет, печи топила в школе. Но потом с работой стало плохо, надо было как-то жить, и тут знакомые зазвали нас в Таджикистан. Мы быстро собрались и уехали в те места.

В Таджикистане стала работать заправщицей автомобилей, и там тоже очень нелегко пришлось. На жаре, бывало, весь день трудишься (а жара там наступала уже в мае и стояла до ноября). Но потом начались межнациональные конфликты, к русским стали плохо относиться, и пришлось опять уезжать. А ведь мы прожили в этой стране целых двадцать девять лет, почти половину жизни, я и на пенсию там пошла. И вот вдруг стали мы в Таджикистане не нужны... Теперь живём в Усть-Илимске с дочерью. Есть у меня и внучки, и правнук с правнучкой. Награждена медалями «За долголетний труд» и ещё тремя юбилейными медалями».

– Ой, помню я, когда война-то кончилась, приехал бригадир наш на лошади, машет рукой, кричит, а мы все обнимаемся от радости, плачем и пляшем. Но много ребят погибло молодых. Из села нашего почти никто не вернулся, а кто пришёл, тот был сильно изранен: кто без руки, кто без ноги. Сначала похоронок-то не было, а потом похоронки «полетели». Много на фронте наших людей полегло... Мой муж, Пётр Иванович Лямкин, был из соседней деревни, а я была из села Усть-Пустынка, Краснощёкинского района (Алтайский край). Он служил в пехоте и вернулся с фронта израненным, хромым стал, так как получил ранение в ногу, теперь его в живых уже нет. Двое детей у нас с ним народилось, дочка и сын. Я потом их одна поднимала

все годы, так как муж мой подался куда-то в старатели, на заработки, да так там и остался, завёл другую семью. Женщин много было, а вот мужчин мало осталось после войны. У нас в селе многие женщины не дождались своих женихов, всех почти поубивало. Многие так замуж и не вышли, и детей у них не народилось. Вот что эта война с людьми сделала.

Хорошо я помню свою тётю Веру, у неё муж был, Иваном его звали. Когда его на фронт забрали, она беременная была. Потом Иван погиб на фронте, а у Веры родился мальчик. Двух лет ему ещё не исполнилось, как смерть забрала его, потому что уж больно этот ребёнок был слабеньким. Столько страданий на Веру легло, не вытянула она его. Умер он, мальчик этот, и следа от её любимого Ивана не осталось, вот что горько. Других детей в её жизни уже и не случилось. Сейчас, как послушаешь, всё людям не так, всё жалуются, что плохо живут. А я бы Бога-то не гневила. По мне, так все хорошо живут, с прошлыми годами разве можно сравнивать? Говорят, что работы совсем не стало, а мне так кажется, что работа всегда для человека есть, надо только не лениться, искать, и она обязательно найдётся. Ценить всё это надо, беречь и помнить, как эта мирная жизнь людям досталась.

Люди!

Покуда сердца стучатся, –

Помните!

Какою ценой

завоёвано счастье, –

Пожалуйста, помните!

Всегда помните об этом, люди!

Роберт Рождественский

Медаль «За долголетний труд»