Родилась Ирина Ивановна Кулемжина (девичья фамилия – Кузьменко) 22 ноября 1923 года в селе Красная Слободка Кущевского района Краснодарского края. Позже семья переехала в г. Батайск Ростовской области, где и прошли школьные годы Ирины.
Так случилось, что окончание школы совпало с началом Великой Отечественной войны. И тогда 20 выпускниц из 10 «а» класса и пять девчонок годом младше пошли в военкомат с просьбой отправить их на фронт. В первый раз им отказали. Но молоденькие девчушки так упорны были в своем решении защищать Родину наравне с мужчинами, что все-таки добились призыва в армию. Ирина рвалась на фронт еще и потому, что там были её родители. Из 25 девчат, ехавших весной 1942 года из Батайска на великую войну, живыми вернулись только пятеро. Одной из тех, кому посчастливилось встретить долгожданный День Победы, была маленькая бойкая зенитчица Ирина Кузьменко.
Её солдатские дороги прошли на I и II Украинских фронтах. А попала она вместе со своими одноклассницами в 11 отдельный зенитно-артиллерийский дивизион.
Из личных воспоминаний И. И. Кулемжиной: «Сначала прошли карантин по изучению силуэтов самолетов и Устава внутренней караульной службы. Потом нас распределили по батареям. Дивизион наш состоял из четырех крупнокалиберных батарей и одной мелкокалиберной (как в фильме «А зори здесь тихие»). Когда пришли в распоряжение части, комбат нас встретил словами: Это что еще за детский сад?» Мы действительно все были небольшого роста, ствол орудия за спиной свисал почти до земли.
В июне 42-го стояли в Белой Калытве, обороняли переправу через Северный Донец. Когда вражеские танки приблизились, мы стали отступать. В основном двигались ночью, а днем – только по лесополосе, потому что жестоко бомбили. В г. Кизляре встретились с ростовским 734 полком. У них многие погибли, но невредимой осталась материальная часть. У нас же личный состав сохранился, но разбомбило почти всю технику. Так из двух частей сформировали одну. Держали оборону Кизляра до февраля 1943 года. Затем начали двигаться на Запад через Краснодар, Кропоткино, Ростов, Одессу, Румынию, Венгрию, Чехословакию…».
И в зной, и в непогоду маленькие, хрупкие зенитчицы несли свою боевую вахту, не успев познать трепет первой любви и радость материнства. Откуда только брались у них силы, когда приходилось при частой смене дислокации грузить неподъемные ящики со снарядами, рыть окопы и землянки. Сколько же земли прошло через огрубевшие девичьи руки.
Из воспоминании Ирины Ивановны: «Конечно, было страшно. Но как только завязывался бой, страх куда-то отступал. Исход боя зависел от точности попадания в цель. Наводить цель с помощью приборов и было моей как прибориста задачей. Наш дивизион занимался в основном прикрытием движения танковых полков и прифронтовых аэродромов. Однажды, когда мы только привели в боевую готовность батарею, вырыли «ролики» для орудия, подготовили землянки, поступила информация, что место нашей дислокации рассекретили фашисты и вот-вот должен начаться обстрел. Нельзя было мешкать ни минуты. К счастью, мы тогда успели перебраться в безопасное место. Вот так, выполняя нередкие команды. “Отбой!», «Поход!», – двигались по передовой.
Война для нас закончилась в Братиславе. Помню, как 7 мая в руки попала местная газета на славянском языке, где говорилось о том, что Германия капитулировала. С этой радостью мы побежали к замполиту, а он не поверил и сказал, что пока ему из Москвы таких сведений не передавали. А 8 мая в три часа ночи (я как раз стояла на посту), комбат крикнул: «Кузьменко, поднимай связистов на построение. Закончилась война!». Я захожу к девчонкам, говорю: «Вставайте, конец войне!». А они, сонные, отвечают: «Да отстань ты! Опять шутишь: вчера – конец войны, сегодня – конец войны». Потом дежурный по батарее все-таки поднял всех. А у меня, сколько в патронташе было патронов – все выпалила вверх. Комбат, глядя на меня, взмахнул рукой: «Эх, была не была, пусть получу взыскание, но сделаю пару боевых залпов из орудий!». Тут скорей праздничный стол из досок сколотили, поздравляли друг друга. А утром началась новая мирная жизнь...».
После окончания войны юные фронтовички задумались, чем же они теперь займутся? Каждая из них стала на войне коммунистом, и поэтому по приезде домой решили, что пойдут в горком партии. Так, по направлению Батайского горкома партии бывшие зенитчицы стали учащимися Ростовского специализированного учебного заведения, которое готовило госслужащих. Ирина Ивановна Кулемжина выбрала профессию экономиста и была ей верна долгие годы на севере Сахалина, в Якутии. А с 1967 года – на Устъ- Илиме.
Так сложилось, что и супруг Ирины Ивановны Прокопий Андреевич принадлежал к этой когорте. Был главным бухгалтером. В 1999 году Прокопия Андреевича не стало. Он был для Ирины Ивановны не просто мужем, а её единственной любовью на всю жизнь. Они встретились, когда Ирине Ивановне было 37 лет. А в этом возрасте было уже непросто устроить свою судьбу. Но Кулемжиным посчастливилось не только обрести друг друга, но и пройти по жизни 40 лет вместе, вырастить дочь и дождаться внука.
– Я очень благодарна судьбе, что она познакомила меня с этой удивительной семьей, – рассказывает ветеран ВОВ Надежда Ивановна Михеева. – Когда впервые шагнула на порог к Кулемжиным, сразу же ощутила какое-то ласковое тепло, будто это мой родной дом. Особенно поразила богатая библиотека мировой литературы. Как потом узнала, за нее Кулемжиным даже автомобиль предлагали. С Ириной Ивановной у меня завязалась самая искренняя дружба. Я могла поделиться с ней самым сокровенным. И если кому-то было на душе тяжело, ей удавалось разговорить человека так, что он забывал о своих печалях и начинал улыбаться и даже смеяться. Однажды Ирина Ивановна заставила нас, своих подруг, надеть православные крестики. Мы не набожные, но просьбу эту исполнили. Сильно уж впечатлил случай, который произошел с Ириной на войне. Когда началась внезапная страшная бомбежка, комбат крикнул: «Ну, девчата, молитесь Богу, чтобы всем уцелеть!». Одна из девушек ответила: «Глупости, разве Бог в этом поможет?». После того, как всё вокруг стихло, девчата стали выбираться из окопов. Все остались живы, кроме одной, той самой девушки...
– Я с Ириной Ивановной была знакома с 1978 года, – вспоминает ещё одна близкая подруга Кулемжиной Мария Андреевна Федорова. – С первого дня нашей встречи мы практически не расставались. Вместе от совета ветеранов проведывали больных, обследовали квартиры фронтовиков, нуждающиеся в ремонте. Ирина Ивановна постоянно сама придумывала какие-то поручения и добросовестно их выполняла. Вот и в тот злополучный день, 19 августа 2003 года, мы должны были пойти поздравить одного из участников войны с юбилеем. Но она вдруг извинилась и сказала, чтобы сходили без неё, а ей надо ехать на дачу. Мы до сих пор не можем себе простить, что не уговорили Ирину пойти с нами...
Как нередко бывает в нашей жизни, удар в спину прилетает оттуда, откуда меньше всего его ожидаешь. По соседству с Ириной Ивановной Кулемжиной проживала тридцативосьмилетняя Тамара С. с двумя несовершеннолетними сыновьями. Она часто забегала к пожилой женщине то чаю попить, то по телефону позвонить, то с просьбой какой. Знали они друг друга уже около семи лет. За это время между женщинами установились, казалось бы, добрые и доверительные отношения.
И когда в соседней квартире произошла смертельная трагедия, Тамара вполне искренне переживала чужое горе.
...Ирину Ивановну нашли убитой в собственной спальне на полу. Тамара согласилась быть понятой, а затем активно участвовала в похоронах. Но вместе с тем внимательно выслушивала версии людей об убийстве и интересовалась ходом следствия. Вдруг, неожиданно для всех, стало известно, что эту молодую женщину арестовали.
– Мы не могли поверить в то, что именно соседка окажется главной подозреваемой, - говорит дочь И. И. Кулемжиной Наталья Прокопьевна. – Я до последнего момента считала, что её оговорили. Когда узнала, что Тамару выпустили из-под стражи под подписку, ждала, что она хотя бы позвонит мне, объяснит всё. Но безответность всё больше заставляла поверить в её причастность...
Из протокола допроса обвиняемой гр-ки С. «...общая дверь была не заперта. Кулемжина собиралась уходить и спешила на дачный автобус. Я была очень расстроена и раздражена: с меня требовали долг, и нужно было где-то раздобыть денег. Знала, что 18 августа соседка получила пенсию и решила завладеть её деньгами. В общем коридоре на полу взяла топор и в тот момент, когда соседка закрывала свою дверь, ударила её обухом по голове. Потом нанесла еще несколько ударов. Она не кричала и не сопротивлялась... Ключом, который торчал в двери, открыла квартиру и затащила Кулемжину в её спальню. Она, как мне показалось, была мертва. Я стала искать деньги. Нашла в шифоньере под бельем 2500 рублей».
Много неясного осталось в этой жестокой истории. Как думают родственники И. И. Кулемжиной, в убийстве замешана не только соседка. Однако правда ушла в могилу: не дожидаясь возмездия, гр-ка С. спустя месяц после убийства совершила над собой самосуд, выпив уксусной кислоты. Таким образом, уголовное дело было прекращено в связи со смертью обвиняемой.
Гибель ветерана Веткой Отечественной войны Ирины Ивановны Кулемжиной потрясла всю общественность г. Устъ-Илимска. С этим никогда не смогут смириться родные, близкие и все, кто знал эту замечательную женщину. Её яркий, излучающий свет образ навсегда останется в наших сердцах.
В День памяти и скорби - вспомним о ней, помолчим...
Н. Иванишина.
