Василий Егорович Максимов ушел на фронт в 25 лет, это было в самом начале войны, и дошел с боями до самого Берлина. На фронте он был пулеметчиком, и бойцы кричали ему: «Эй, Максим, заряжай свой максим!». Вместе с ним воевал литовец Хиллес, которому он тоже командовал: «Хиллес, заряжай!». 

В Германии Василий Егорович был ранен осколком снаряда, ему руку пробило насквозь, в отверстие запросто можно было просунуть палец. От потери крови он едва не умер. Очнулся он в каком-то подвале, руку ему перебинтовывала тканью немецкая фрау. Как он понял, женщина была хозяйкой лавки, в которой продавались ткани. Когда все утихло, дама с трудом перетащила его из подвала своего дома прямо к дороге. Она, конечно, действовала на свой страх и риск за этот проступок ее могли осудить соотечественники. На улице его потом подобрали свои бойцы и отправили в госпиталь, где ему сделали девять операций, и его жизнь была спасена. 

После госпиталя его отправили конвоировать немецких военнопленных, а летнее обмундирование не выдали, шел он по улицам Берлина в валенках. Военнопленные над ним стали смеяться, а один позволил бросить в лицо обидное ругательство. Боец Максимов не выдержал и влепил фашисту по смеющейся роже, за что был отправлен на гауптвахту. Всякое бывало на той страшной войне, но нарушать дисциплину никому не дозволялось. 

Вернулся с войны Василий Егорович с боевыми наградами, а его родной брат погиб. Не дождалась с войны своего сына и мать, умерла от тяжелых испытаний. Война, она и есть война, от нее всегда только горе да слезы, никому от нее пощады нет. 

Михайлова Н.