Лишения и невзгоды, голод и смерть товарищей, увечья, жестокость врагов. И долгожданная победа, возвращение домой, которого ждал целых семь лет… Об этом тяжело вспоминать Ефиму Венедиктовичу Овчинникову, участнику войны с японцами в Манчжурии. 

Ефим Венедиктович Овчинников родом из деревни Читинской области, Колганского района.  Родился в 1927 году. На работу пошел в тринадцать лет, потому что началась война.

– Что я мог почувствовать, когда началась Великая Отечественная?! – вздыхает Ефим Венедиктович. –  Всего тринадцать лет было, пацан, в школе еще учился. Все верили, конечно, что победим. Но  жизнь сразу изменилась, наступил голод, хлеба не было. Жили, перебивались как-то.

В семнадцать лет Ефим Овчинников получил повестку из военкомата.

– Дед меня посадил на сани, и тридцать километров повез. С района триста километров до железной дороги. Всю молодежь собрали и повезли в часть, – вспоминает Ефим Венедиктович.

Где служил Ефим Овчинников, снайперская школа была. В этой школе он около года учился. Помнится большая нагрузка. И в то время, когда только закончились военные действия в Германии, начиналась война в Японии.

Пришел приказ, по которому забрали молодых ребят из снайперской школы и отправили в Японию, чтобы устранить военный конфликт. Китайцы уже были оккупированы японцами. Перед русскими солдатами стояла задача – освободить Китай.

– Пересекаем мы Манчжурию, – делится воспоминаниями ветеран Великой Отечественной. – Было это утром. Манчжурия большая, все горит, стрельба идет, а китайцы в это время успевают со складов магазинов уносить что было, потому что голодные.  Пришла часть японцев с запада, с Германии. Вся техника большая, танки объезженные,  люди бывалые, грамотные, а мы-то пацаны… Нам всем еще только восемнадцатый год пошел. Они, значит, открыли фронт и погнали, нас услышали, и стрельба пошла… Везде стрельба, куда не иди… Много раненых и убитых, конечно… Мы шли сзади, так как тыловики, но тоже далеко прошли и кое-где помогали…

– Страшно, конечно, было, – продолжает Ефим Венедиктович. – Жить-то охота. Не будешь же домой поворачивать: тебя свои же и застрелят, убьют, перепрыгнут и дальше побегут… Стреляют, стреляют, падают, а народ кричит: «Ура» и вперед идет … Оружие у нас было очень большое, тяжелое: трехлинейки, штыки, винтовки. Это сейчас автоматы, а тогда с винтовками были. Мне, конечно, лично штыком убивать не приходилось, а с винтовки стрелял, а там куда попадет… Хочешь жить: или тебя убьют, или ты стреляй. Вот такая война. Кто как мог выжить… Стреляли, кричали: «Мама, помоги», а там кричи не кричи. Откуда пуля прилетит: справа или слева, спереди или сзади? Командиры кричат: «Вперед» и никаких разговоров, ни шагу назад… Иначе бы не победили…Вон на западе как было: по тысяче сразу убивали, по пятьсот… Здесь-то меньше, конечно. Но японцев прогнали быстро, сразу. Они не ожидали. Наших там полегло, вспоминать не хочется… Конечно, страшно было, а что сделаешь? Там же ревут: «Вперед!»…

Ефима Венедиктовича Овчинникова, человека-«легенду» той страшной войны, живого очевидца событий, часто приглашают в школы к ребятишкам. Ветеран  этим доволен, говорит, мол, грамотные они сейчас, вопросы интересные задают.

Да только как им передать весь ужас войны? Многого молодые ребята насмотрелись в то время, и как японцы-«смертники», обстреливающие своих врагов, убивали себя, ножом в живот, при приближении  русского солдата.  Много японцев осталось в плену, впоследствии  они жили и работали в Иркутской области.

Но в то время все мечтали, чтобы как можно поскорее закончилась война, чтобы как можно поскорее оказаться дома, и все делали для победы. За два месяца страшной войны в Манчжурии, август и сентябрь, погибло пятнадцать тысяч русских солдат, но они выполнили свой долг, и в середине октября китайцы освободились от оккупации. Из Манчжурии наших солдат вернули в Россию, наградили медалями. От этой войны у героя нашей публикации осталась не только память, но и шрам от ранения в голову. Сначала Ефима Овчинникова направили в военную часть Хабаровска, а оттуда уже в Читу перевели. Ефим Венедиктович отдавал долг службе семь лет, не видя родных и близких людей.

– Побывали во всяких разных переделках, но раньше дисциплина в армии была нормальная, дедовщины не было. Не понятно нам это было, русские с русскими все жили дружно. Это сейчас дерутся, да убивают друг друга, домой сбегают, а у нас этого не было.

И только в 1950-м году служба Ефима Венедиктовича закончилась, и он смог поехать домой, в свою родную Читинскую область, где жил до войны. Здесь же он и встретил свою будущую супругу, молодую и очень красивую, с которой не расставался все шестьдесят лет. Чтобы прокормить молодую семью, пошел работать шофером. На сегодня общий шоферской стаж работы Ефима Венедиктовича около 45 лет, а в Усть-Илимске – 23 года. За многолетний труд участник Великой Отечественной неоднократно получал хорошие отзывы с работы и был награжден благодарственными письмами.

– Сейчас, конечно, внимания нам, участникам войны, уделяют много, – признается Ефим Овчинников. – Пенсию дали хорошую, только здоровья уже нет… Нас где-то девяносто человек осталось, но половина ветеранов войны болеют, не ходят, а чего хотите-то, им под девяносто лет всем. Возможно,  через 6-7 лет уже не будет очевидцев страшной эпохи. Каждый год ветераны Великой Отечественной умирают по 25-30 человек, вот в этом году умерло где-то человек 28, в том – где-то 30 человек. Многие еле дышат, лежат, и только численность идет. Кто вторым фронтом шел – живы еще некоторые, а те, что постарше, которые в самом пекле были, уже и умерли: кто от ранений, кто от болезней. Я в запасе был.

Чего хочется пожелать, так это, чтобы и дальше мир был, и не калечили людей невинных. Сейчас-то жить можно. Зря, что ли люди в окопах гнили за достойную жизнь и будущее нового поколения?

Фокина О.